«Им до сих пор живёт наша литература!» (В.Г. Белинский)

Любовь к родине, мысль о благе её одушевляла каждое его слово, – и только этим страстным увлечением объясняется и непреклонная, неутомимая энергия его деятельности, и его могущественное влияние на публику и литературу.

Н. Г. Чернышевский

Виссарион Белинский родился 11 июня 1811 года в семье лекаря седьмого гребного экипажа Балтийского флота Григория Никифоровича Белынского и его жены Марьи Ивановны. Белынские в это время находились в крепости Свеаборг*.

В.Г. Белинский. Портрет работы К.А. Горбунова (масло), 1871 (Художественный музей им. А.Н. Радищева, Саратов)

Отец Виссариона участвовал в качестве военного врача в боевых операциях Балтийского гребного флота под Ригою и Митавою. Отзвуки Отечественной войны 1812 года сопровождали детство будущего критика. «Мы, юноши нынешнего века, – писал впоследствии он, – мы, бывши младенцами, слышали от матерей наших не об Измаиле, не о Кагуле, не о Рымнике, а об двенадцатом годе, о Бородинской битве, сожжении Москвы, о взятии Парижа».

Уволившись с военной службы в октябре 1816 года по состоянию здоровья, Григорий Никифорович переезжает с семьёй в г. Чембар (ныне г. Белинский) Пензенской губернии и служит там на протяжении последних девятнадцати лет в должности уездного врача. Это было возвращением на родину, так как его отец (дед Виссариона) был священником села Белынь в той же Пензенской губернии (отсюда фамилия – Белынский, которую внук смягчил при поступлении в Московский университет).

В двухлетнем народном училище (1822–1824)  в Чембаре Виссарион Белинский увлекается историей и географией, много читает, выписывая в свои тетради стихотворения Богдановича, Державина, Дмитриева, Крылова, Петрова, Хераскова и других русских поэтов. К этому времени относится первая проба пера самого Белинского. «Будучи учеником уездного училища, – вспоминал он, – я писал баллады и думал, что они не хуже баллад Жуковского, не хуже «Раисы» Карамзина, от которой я тогда сходил с ума».

В 1823 году худенький и маленький 12-летний ученик произвёл большое впечатление на директора народных училищ Пензенской губернии И.И. Лажечникова, ревизовавшего Чембарское училище. Автор «Походных записок русского офицера» (1820), известный в будущем исторический романист принимал экзамен у Виссариона Белинского. По его словам, тот «на все делаемые ему вопросы отвечал так скоро, легко, с такою уверенностию, будто налетал на них, как ястреб на свою добычу (отчего я тут же прозвал его ястребком), и отвечал большею частию своими словами, прибавляя ими то, чего не было даже в казённом руководстве, – доказательство, что он читал и книги, не положенные в классах». Подаренную высокопоставленным экзаменатором книгу мальчик принял с чувством собственного достоинства.

В Пензенской гимназии (1825–1828) Виссарион Белинский пристрастился к популярным «толстым» журналам – «Вестнику Европы» и «Московскому телеграфу». Он мог свободно беседовать о прочитанном с преподавателем гимназии, имеющим высшее филологическое образование. Уже в это время у него стала проявляться способность к критике. Молодой гимназист продолжает писать стихи, почитая себя «опасным соперником Жуковского», пробовал свои силы он и в прозе. К этому времени относится его увлечение театром. Белинский часто посещал Пензенский театр, в котором актёрами и актрисами были крепостные люди, да и сам охотно участвовал в любительских спектаклях и маскарадных вечерах, устраиваемых на святках в Чембаре.

«Театр, театр! Каким магическим словом был ты для меня во время оно! – вспоминал Белинский. – Каким невыразимым очарованием потрясал ты тогда все струны души моей, и какие дивные аккорды срывал ты с них... В тебе я видел весь мир, всю вселенную, со всем их разнообразием и великолепием, со всею их заманчивою таинственностию!».

Общественным признанием за гимназические успехи на переходных экзаменах в третий класс была награда, полученная Белинским 26 июня 1827 года – книга «Руководство к механике, изданное для народных училищ». Однако очередных переходных экзаменов из третьего в четвертый класс Белинский решил не сдавать, задумав оставить гимназию и самостоятельно подготовиться к поступлению в Московский университет.

Последние месяцы пребывания его в Пензенской гимназии (осень 1828 года) примечательны тем, что он заменял в первом классе гимназии отсутствовавшего преподавателя российской словесности. К этому же времени относится составление им девятой тетради рукописного сборника собрания разных стихотворений.

Университетские годы (1829 – 1832)

Сдав вступительные экзамены в Московский университет, Белинский стал студентом его словесного отделения. Особенно он гордился тем, что был поступлением в университет «обязан не покровительству и стараниям кого-нибудь, но собственно самому себе». Материальной помощи от родных было недостаточно. Хотя его отец через год будет утверждён в чине коллежского асессора (восьмой класс в табели о рангах), давшего ему право на потомственное дворянство, всегда нуждающийся Белинский по своему образу жизни оставался бедняком-разночинцем. Он был зачислен в число казённокоштных студентов, обязанных за житьё в общежитии и питание в казённой столовой отработать шестью годами службы после окончания университета.

В Московском университете в начале 1830-х годов учились видные в будущем деятели русской культуры и литературы (М.Ю. Лермонтов, А.И. Герцен, Н.И. Огарёв, Н.В. Станкевич и др.). Студенты университета формировали свои воззрения на жизнь и литературу в кружковых объединениях по интересам. Часть студентов группировалась вокруг Станкевича, другая – вокруг Герцена и Огарёва.

К периоду учения Белинского в Московском университете относятся первые его литературные публикации. Летом 1831 года в журнале «Листок» было напечатано стихотворение Белинского «Русская быль», близкое по форме к русской народной песне, и рецензия на трагедию Пушкина «Борис Годунов».

Но самым значительным трудом его была трагедия «Дмитрий Калинин» (1830). В центре романтического произведения Белинского – трагическая судьба крепостного-интеллигента Дмитрия Калинина, воспитанного помещиком Лесинским (как выяснится позже, отцом героя), который заготовил «вольную» Дмитрию. После смерти завещателя законные наследники – жена и старшие сыновья – уничтожили этот документ и обрекли Дмитрия на унизительное положение крепостного слуги. Драма заканчивалась гибелью крепостника Андрея Лесинского, его сестры Софьи (возлюбленной Дмитрия) и самого героя.

Создавая свою антикрепостническую драму, Белинский опирался на действительные события из жизни помещиков Пензенской губернии, которые были известны также М.Ю. Лермонтову как автору драмы «Странный человек» (1831). Пьеса, в которой Белинский, по его словам, «в картине довольно живой и верной представил тиранства людей, присвоивших себе гибельное и несправедливое право мучить себе подобных», разумеется, не была разрешена к печати Московским цензурным комитетом.

Царское правительство, опасавшееся возможности воздействия на студенческую молодёжь революционных событий, развернувшихся в Западной Европе, усилило репрессии. В июне 1831 года в Москве были арестованы участники нелегального студенческого кружка Н.П. Сунгурова. В связи с ревизией Московского университета товарищем министра народного просвещения С.С. Уваровым осенью 1832 года из университета были исключены все «неблагонадёжные студенты». В их число попал и Белинский. Формальной причиной исключения Виссариона Григорьевича из университета (14 сентября 1832 года) было его «расстроенное здоровье».

Деятельность в московских журналах (1832 – 1839)

Около двух лет Белинский жил в страшной нужде. Надежды на работу корректором университетской типографии, а затем и преподавателем русского языка в белорусской провинции не оправдались. Чтобы не умереть с голоду, Белинский занимается повседневной черновой журнальной работой, подготавливая переводы статей из французских журналов. Он даже перевёл на русский язык один из романов Поль де Кока.

Перемены в судьбе Виссариона Григорьевича были связаны с именами двух выдающихся деятелей русской культуры – профессора Николая Ивановича Надеждина и студента, а затем литератора Николая Владимировича Станкевича. Первый ввёл его в профессиональный мир русской журналистики, предоставив ему возможность совершенствоваться в качестве литературного критика на страницах журнала «Телескоп» и газеты «Молва». В кружке Станкевича он прошёл второй, более действенный «университетский» курс – литературный и философско-эстетический.

Летом 1834 года Надеждин, уезжая ревизовать учебные заведения в ряде губерний, поручил Белинскому редактирование «Телескопа» и «Молвы». К этому времени и относится замысел Белинского опубликовать программную работу о русской литературе. Это был обширный цикл из десяти статей («литературно-критических фельетонов»), опубликованных под названием «Литературные мечтания (Элегия в прозе)» в десяти номерах «Молвы» с сентября по декабрь 1834 года. Большинство статей шли без подписи фамилии автора. В седьмом и десятом фельетонах появился псевдоним: «-он-инский». Обозначение местонахождения автора в печатном тексте последней, десятой публикации («Чембар, 1834, декабря 12 дня») было, с одной стороны, имитацией внештатного, провинциального местонахождения автора статьи (на самом деле Белинский тогда в Чембаре не жил), с другой – пародией на оформление подписей некоторых авторов, критикуемых Белинским.

Интенсивность работы Белинского в «Телескопе» и «Молве» можно представить количественно: около 200 публикаций подготовил он в первый период своей критической деятельности (1834–1836) в надеждинских изданиях. В ноябре 1836 года за октябрьскую публикацию «Философического письма» П.Я. Чаадаева «Телескоп» был закрыт, Надеждин сослан в Усть-Сысольск, а квартира Белинского была подвергнута обыску в отсутствие её хозяина, гостившего у Бакунина в Тверской губернии.

Зимой 1836 – 1837 года, оставшись без работы, Белинский снова испытывает материальную нужду. Осталось неосуществленным намечавшееся сотрудничество московского критика в пушкинском «Современнике» в связи с гибелью поэта. Попытка поправить дела изданием учебника для гимназии «Основания русской грамматики для первоначального обучения» оказалась неудачной. Издав в 1837 году книгу за свой счёт (и тем самым увеличив старые долги), он не получил официальной рекомендации учебника для школ.

В мае – августе 1837 года Белинский лечится на Кавказских Минеральных водах (Пятигорск, Железноводск). Эта поездка стала возможной благодаря помощи друзей. В конце июля 1837 года в Пятигорске на квартире Н. Сатина произошла первая встреча Белинского с Лермонтовым.

Неотвратимость переезда Белинского в Петербург была очевидной. Журнал «Московский наблюдатель», издававшийся с большими финансовыми убытками, летом 1839 года прекратил своё существование.

В Петербурге. Путешествие по России

Жизнь его продолжала оставаться тяжёлой. «Со стороны внешних обстоятельств, – пишет он Боткину, – терплю крайнюю нужду – весь обносился, денег ни капельки даже на извозчиков...». А между тем его популярность в петербургских литературных кругах возрастает. Он получает доступ на светские вечера В.Ф. Одоевского, на которых в пёстрой толпе сановников и посланников находились и петербургские литераторы. Там в ноябре 1839 года он познакомился с Н.В. Гоголем, В.А. Жуковским, И.А. Крыловым.

В ноябре 1843 года Белинский стал семейным человеком. Со своей будущей женой – Марией Васильевной Орловой, классной дамой Александровского института, Виссарион Григорьевич познакомился ещё в Москве (1835). Это знакомство возобновилось через семь лет.

Сотрудничество Белинского в «Отечественных записках» (1839–1846) содействовало превращению их в центр современной журналистики, в «единственный, по его словам, журнал на Руси, в котором находит себе место и убежище честное, благородное и... умное мнение...». Опубликованные в «Отечественных записках» в течение 6 лет статьи Белинского составляют свыше 6 томов академического Собрания сочинений. Они посвящены творчеству А.Д. Кантемира, М.В. Ломоносова, Г.Д. Державина, Н.М. Карамзина, Д.И. Фонвизина, И.А. Крылова, А.С. Грибоедова, Ф.Н. Глинки, A.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, Н.В. Гоголя, B.Ф. Одоевского, А.В. Кольцова и других русских писателей. Он не упускает из виду и зарубежных литераторов (Д. Байрона, О. Бальзака, Ф. Вольтера, И. Гёте, Э. Гофмана, В. Гюго, Ч. Диккенса, А. Дюма, Ф. Купера, А. Мицкевича, Мольера, Ж. Руссо, Ж. Санд, В. Скотта, Э. Сю, В. Шекспира, Ф. Шиллера и других), стремясь включить русские литературные явления в контекст мирового историко-литературного процесса.

В апреле 1846 года Белинский прекратил сотрудничество в «Отечественных записках». В октябре 1846 года он даёт согласие на участие в реорганизованном журнале «Современник», который был взят в аренду с 1 января 1847 года Некрасовым и Панаевым у прежнего издателя П.А. Плетнёва (к этому времени созданный Пушкиным журнал уже не пользовался популярностью).

Между этими событиями Белинский совершил путешествие с М.С. Щепкиным по маршруту: Москва – Калуга – Воронеж – Курск – Харьков – Одесса – Николаев – Херсон – Симферополь – Севастополь – Воронеж – Москва – Петербург (для знаменитого актёра это была гастрольная поездка на юг России).

Белинского восторженно принимали в Москве (а при проводах друзья сопровождали его и Щепкина 18 верст); в Харькове почитательницы таланта Белинского разорвали по клочкам и разделили между собою театральную афишу, которую подержал он в своих руках; велико было внимание и участие симферопольской публики к Белинскому: когда он три дня не мог выйти из комнаты из-за болезни, его постоянно навещали. Белинский воочию убедился, что «титло поэта, звание литератора у нас давно уже затмило мишуру эполет и разноцветных мундиров». Эта полугодовая поездка Белинского обогатила его жизненные впечатления. С новыми думами о России, о русском обществе, о роли литератора в общественном прогрессе приступил Белинский к работе в «Современнике», в который передал весь литературный материал, собиравшийся для задуманного после разрыва с Краевским большого альманаха «Левиафан».

Издатели «Современника» Н.А. Некрасов и И.И. Панаев договорились с профессором, литератором и цензором А.В. Никитенко о том, что он станет официальным редактором журнала без права влияния на его направление. Белинский, возглавляя критический отдел в редакции «Современника», фактически определял идейную и литературно-эстетическую программу журнала. В «Современнике» сотрудничали П. Анненков, В. Боткин, А. Герцен, И. Гончаров, Т. Грановский, Д. Григорович, В. Даль, К. Кавелин, П. Кудрявцев, А. Майков, В. Милютин, Н. Огарёв, И. Тургенев, М. Щепкин и другие писатели и учёные.

 

Групповой портрет писателей – сотрудников «Современника». Слева направо (верхний ряд): И.С. Тургенев, В.А. Сологуб, Л.Н. Толстой; (нижний ряд): Н.А. Некрасов, Д.В. Григорович, И.И. Панаев. Литография В. Тимма

Поездка за границу

В конце мая – начале  июля 1847 года Белинский совершил поездку за границу – побывал на курорте Зальцбрунн в Париже. Туда Виссариона Григорьевича сопровождал П.В. Анненков. В Париже их ждали А.И. Герцен и М.А. Бакунин, находившиеся уже на положении эмигрантов. Больной Белинский по совету врачей должен был лечиться на минеральных водах силезского курорта. В Германии его сопровождал И.С. Тургенев.

Возвратившись из поездки, он пишет в одном из писем Боткину. «Я сказал, что не годится государству быть в руках капиталистов, а теперь прибавлю: горе государству, которое в руках у капиталистов, это люди без патриотизма, без всякой возвышенности в чувствах. Для них война или мир значат только возвышение или упадок фондов – далее этого они ничего не видят». Белинский, по наблюдению Тургенева, «изнывал за границей от скуки, его так и тянуло назад в Россию. Уж очень он был русский человек и вне России замирал, как рыба на воздухе».

А на родине его ждала новая напряжённая работа по консолидации передовых общественных сил вокруг той программы, которую он изложил в «Письме к Гоголю». В «Современнике» же ожидала конкретная деятельность по сплочению литературных сил для выполнения этой программы на основе принципов реализма, народности и гуманизма.

Последние месяцы жизни

Последние месяцы Белинский жил на Лиговке, в купеческо-мещанском и ремесленном районе Петербурга. В конце 1847 года он ещё имел силы выходить на прогулку, маршрут которой проходил около строительства железной дороги из столицы в Москву. Достоевский впоследствии вспомнит, как он встретил Белинского, этого, по его словам, «самого торопившегося человека в целой России», у Знаменской церкви (ныне площадь Восстания у Московского вокзала). «Я сюда часто захожу взглянуть, как идёт постройка (вокзала Николаевской железной дороги, тогда еще строящейся), – передаёт Достоевский его слова. – Хоть тем сердце отведу, что постою и посмотрю на работу: наконец-то и у нас будет хоть одна железная дорога. Вы не поверите, как эта мысль облегчает мне иногда сердце».

Литературная работа Белинского была бы ещё более плодотворной, если бы не туберкулёз лёгких – «чахотка», как тогда говорили, – которым страдал он долгие годы. Болезнь особенно обострилась в начале 1848 года. В середине февраля 1848 года Белинский «через силу», по его словам, диктует жене продолжение статьи «Взгляд на русскую литературу 1847 года». Положение становится тяжёлым: наступили последние месяцы жизни, которые Виссарион Григорьевич перенёс с большим мужеством.

Парижские революционные события (1848) напугали правительство Николая I. Был учреждён Особый комитет для надзора над цензурой и современной печатью под председательством князя А.С. Меншикова. Началась полоса доносов на прогрессивную печать.

Последней статьёй Белинского оказался некролог знаменитому русскому актеру П.С. Мочалову («Современник», 1848, № 4), в игре которого он выделил огромный природный талант, всегда зависевший от вдохновения, от страсти. Такой же страстной натурой обладал и Белинский.

А.П. Тютчева так описывает в письме И.С. Тургеневу последние предсмертные часы Белинского: «Перед самой смертью Белинский говорил два часа не переставая, как будто к русскому народу, и часто обращаясь к жене, просил её все хорошенько запомнить и верно передать эти слова кому следует; но из этой длинной речи почти ничего уже нельзя было разобрать, потом он вдруг замолк и через полчаса мучительной агонии умер». Смерть наступила 26 мая 1848 года, в среду, в пять часов утра.

После кончины Белинского в России началась мрачная пора политической реакции, продолжавшаяся семь лет, до Крымской войны. Имя Белинского в это время было для печати запретным. Многие из старых друзей критика погасили свой энтузиазм к его памяти и потеряли даже след к могиле.

Могилу Белинского в пустынной части Волкова кладбища нашёл молодой литератор-разночинец Н.Г. Чернышевский в 1856 году. Рассказывая читателям «Современника» о своём посещении могилы «бедного друга», Чернышевский, не имея возможности назвать фамилию Белинского, проникновенно напишет: «Кто был он: просто писатель, не более как писатель, всю жизнь остававшийся ничтожным бедняком. Он только мыслил и писал – более он ничего не делал... Но тысячи людей сделались людьми, благодаря ему. Целое поколение воспитано им... Повсюду он! Им до сих пор живет наша литература!». Чернышевский не только нашёл забытую могилу Белинского. Он восстановил его имя в печати, защитил, обобщил и поднял на новый уровень эстетическое и литературно-критическое наследие своего великого предшественника.

Другой молодой литератор – разночинец Н.А. Добролюбов несколько позже напишет: «Что бы ни случилось с русской литературой, как бы пышно ни развилась она, Белинский всегда будет её гордостью, её славой, её украшением... Во всех концах России есть люди, исполненные энтузиазма к этому гениальному человеку и, конечно, это – лучшие люди России. Да, в Белинском наши лучшие идеалы, в Белинском же история нашего общественного развития...».

Это интересно

Знакомство Н.А. Некрасова и В.Г. Белинского произошло в 1842 году. Вскоре Некрасов и Белинский подружились. Виссарион Григорьевич оказал огромное влияние на становление Николая Алексеевича как поэта, а также на формирование его мировоззрения.

В 1848 году великий критик скончался после продолжительной болезни. Николай Алексеевич был с ним до последних дней. Тёплые отношения литераторов нашли отражение даже в живописи. Широко известна картина Алексея Наумова «Н.А. Некрасов и И.И. Панаев у больного В.Г. Белинского», написанная в 1881 году.

Алексей Наумов «Н.А. Некрасов и И.И. Панаев у больного В.Г. Белинского» (1881)

Имя Виссариона Григорьевича долгое время было под запретом. Николай Алексеевич считается одним из первых, кто решился его публично упомянуть. Сначала на свет появилась поэма, посвящённая критику. Затем Некрасов напечатал стихотворение «Памяти приятеля», впоследствии переименованное в «Памяти Белинского».

Необходимо отметить, что известные строки «Учитель! перед именем твоим позволь смиренно преклонить колени!..» Некрасов обращает Белинскому.

Николай Алексеевич Некрасов. Сцены из лирической комедии «Медвежья охота», 1867:

Ещё добром должны мы помянуть

Тогдашнюю литературу,

У ней была задача: как-нибудь

Намёком натолкнуть на честный путь

К развитию способную натуру...

Хорошая задача! Не забыл,

Я думаю, ты истинных светил,

Отметивших то время роковое:

Белинский жил тогда, Грановский, Гоголь жил,

Ещё найдется славных двое-трое –

У них тогда училось всё живое...

Белинский был особенно любим...

Молясь твоей многострадальной тени,

Учитель! перед именем твоим

Позволь смиренно преклонить колени!

В те дни, как всё коснело на Руси,

Дремля и раболепствуя позорно,

Твой ум кипел – и новые стези

Прокладывал, работая упорно.

Ты не гнушался никаким трудом:

«Чернорабочий я – не белоручка!» –

Говаривал ты нам – и напролом

Шёл к истине, великий самоучка!

Ты нас гуманно мыслить научил,

Едва ль не первый вспомнил об народе,

Едва ль не первый ты заговорил

О равенстве, о братстве, о свободе...

Недаром ты, мужая по часам,

На взгляд глупцов казался переменчив,

Но пред врагом заносчив и упрям,

С друзьями был ты кроток и застенчив.

Не думал ты, что стоишь ты венца,

И разум твой горел не угасая,

Самим собой и жизнью до конца

Святое недовольство сохраняя, –

То недовольство, при котором нет

Ни самообольщенья, ни застоя,

С которым и на склоне наших лет

Постыдно мы не убежим из строя, –

То недовольство, что душе живой

Не даст восстать противу новой силы

За то, что заслоняет нас собой

И старцам говорит: «Пора в могилы!».

ПРИМЕЧАНИЕ

* Крепость Све́аборг (швед. «Шведская крепость») или Су́оменли́нна (фин. «Финская крепость»), – бастионная система укреплений на островах близ столицы Финляндии Хельсинки. Административно – район города Хельсинки. В 1987 году в крепости была установлена мемориальная доска в честь рождения здесь В.Г. Белинского. На ней по-фински, по-шведски и по-русски написано: «Здесь родился 30 мая 1811 года Виссарион Белинский – известный русский гуманист, литературный критик и исследователь».

Музей-усадьба В.Г. Белинского (г. Белинский, Пензенская обл.)
Музей-усадьба В.Г. Белинского (филиал Объединения государственных литературно-мемориальных музеев Пензенской области) 

В фонде СКБСС имеются статьи В.Г. Белинского и литература о его творчестве:

Белинский, В. Г. Избранные статьи [Текст] / В. Г. Белинский. – М. : Детская литература , 1980. – 223 с.

Белинский, В. Г. Сочинения А. С. Пушкина [Текст] / В. Г. Белинский. – М. : Советская Россия, 1984. – 91 с.

Белинский, В. Г. Сочинения А. С. Пушкина [Текст] / В. Г. Белинский. – М. : Художественная литература, 1985. – 550 с.

Белинский, В. Г. Статьи [Текст] / В. Г. Белинский. – Калининград : Книжное издательство, 1972. – 315 с. – (Школьная библиотека).

Белинский, В. Г. Статьи и рецензии [Текст] / В. Г. Белинский. – М. : Московский рабочий, 1971. – 462 с. – (Школьная библиотека).

Белинский, В. Г. Статьи о классиках [Текст] / В. Г. Белинский. – М. : Художественная литература, 1970. – 608 с.

Библиотека Флорентия Павленкова: Кантемир. Белинский. Добролюбов. Писарев. Гончаров. [Текст] : биографические повествования. – Челябинск : Урал, 1997. – 564 с.

Педагогическое наследие [Текст] / В. Г. Белинский [и др.]. – М. : Педагогика, 1988. – 496 с.

Русская критика от Карамзина до Белинского [Текст] : сборник статей. – М. : Детская литература , 1981. – 396 с.