150 лет назад родился английский
писатель-фантаст Герберт Уэллс (1866 – 1946), чьи догадки о будущем стали
реальностью.
В лице Уэллса, – писал в 1936 году Карел
Чапек, – появился «мыслитель и
толкователь мира, который с поразительной глубиной и самобытностью охватывает всемирную
историю, естественные науки, экономику и политику. Ни наука, ни философия не
отваживаются сегодня на создание такого аристотелевского синтеза всего
современного познания и всех перспектив человечества, какое оказалось по плечу
писателю Уэллсу».
Герберт Джордж Уэллс родился 21 сентября
1866 года в Бромли в семье, принадлежавшей к той прослойке английского общества,
которая определялась как «господские
слуги». Это была наследственная профессия, а «старшие слуги» считались
своего рода привилегированной кастой в «низших слоях общества». Это они
провозглашали «кушать подано» (кушать
подавали другие), входили в отношения с торговцами, следили за чистотой в доме
и нравственностью прислуги.
 |
| Герберт Уэллс |
Никаких радикальных идей они,
разумеется, не разделяли, строго держались веры и между собой тоже соблюдали
должную иерархию согласно титулам своих хозяев. Иногда хозяева помогали детям
своих старших слуг получить некоторое образование и пристраивали их на
какую-нибудь казённую должность. Так, например, «вышел было в люди» отец Чарльза Диккенса, да сгубили его «аристократические» замашки. Иногда
слуги сами – особенно когда видно было, что дом идет к разорению, – пытались
создать себе самостоятельное; положение.
Такой путь избрали родители Уэллса. Мать
его была домоправительницей в дворянском поместье «Ап Парк», не без некоторой
ностальгий описанном потом Уэллсом в его романе «Тоно Бенге» (1909), отец – садовником в том же поместье. Правда,
он был всего лишь младшим садовником, но дед у него был старшим садовником
лорда Лисли, и это, а также не очень уж юный возраст, заставили
домоправительницу Сару Нил пренебречь сословными предрассудками и выйти замуж
за весёлого, доброго и не очень трудолюбивого Джозефа Уэллса.
Поженившись, они открыли посудную лавку
в Бромли, маленьком городке, ныне успевшем уже слиться с Лондоном. Теперь они
были людьми независимыми. К сожалению, с остальным дело обстояло из рук вон
плохо. Лавка не давала дохода. Хоть побираться иди. В конце концов, Сара Уэллс
вернулась на прежнюю должность, откуда, впрочем, потом всё-таки снова пришлось
уйти, и притом – не по своей воле (характер у неё был трудноватый), Джозеф же
стал профессиональным игроком в крикет, добился известности и даже, пока не
сломал ногу, неплохо зарабатывал. Иногда удавалось продать что-нибудь из
запасов посудной лавки. Так жили потихоньку, растили детей, надеялись, как
полагается, получше пристроить их в жизни.
Для Герберта Сара Уэллс мечтала о
мануфактурной торговле. Но в первой мануфактурной лавке, куда его отдали, он пришёлся
не ко двору, а из второй, где он начал делать успешную карьеру и уже достиг
положения младшего приказчика, он сам сбежал. Ему хотелось учиться!
В конце концов, план этот осуществился.
Уэллс пробыл какое-то время учеником фармацевта в аптеке, потом устроился
помощником учителя в школе, отдавая всё свободное время самообразованию, и наконец,
получил стипендию для трехгодичного обучения в Королевском колледже науки, или
Нормальной школе, как на французский манер именовали иногда только что
открывшийся педагогический факультет Лондонского университета. Студенты
называли его по месторасположению просто Южный Кенсингтон.
Южный Кенсингтон готовил учителей
естествознания широкого профиля. Один год обучали биологии, другой – физике,
третий – минералогии. Там, а ещё перед этим в аптеке, где Уэллс приобщился к
химии и фармакологии, он приобрёл достаточно многосторонние знания,
пригодившиеся ему впоследствии как писателю-фантасту. Но настоящий интерес он
испытывал только к биологии. Она стала, в известном смысле, делом всей его
жизни.
В 1930 году он, в соавторстве с Джулианом
Хаксли и другим известным биологом, с 1955 года академиком Филипом Уэллсом,
написал обширный, основанный на новейших открытиях популярный курс биологии «Наука жизни», а на старости лет
защитил даже докторскую диссертацию по этой специальности.
В Южном Кенсингтоне биологию преподавал
любимый ученик Дарвина и крупнейший его популяризатор, сам внёсший большой
вклад в биологию, Томас Генри Хаксли (Гексли) (1825–1895), дед Джулиана Хаксли.
Первокурсник Уэллс был буквально заворожён
личностью своего учителя, он ловил каждое его слово, до ночи просиживал в
лабораториях, боялся упустить хоть строчку из того, что Хаксли писал, – ведь Хаксли был не
только исследователем и профессором, но и крупнейшим научным публицистом своего
времени.
Первый курс Уэллс окончил блестяще, но
профессора, сменившие Хаксли в лекционном зале, вызывали в нём неприязнь. К
тому же Уэллс увлёкся литературой и социологией. Он учился всё хуже и хуже. Кончилось
тем, что он не сдал экзамены по минералогии и, без диплома, устроился в
маленькую частную школу. Долго он там не выдержал. С болезнью почек и кровохарканьем
он вернулся к матери в Ап Парк – просто чтобы отъесться и отдышаться.
С новой школой, куда он устроился,
немного придя в себя, ему повезло больше. Её содержал педагог-энтузиаст Дж.-В.
Милн – отец того самого Алана Александра Милна, который потом написал
«Винни-Пуха», – и с этих пор в число интересов Уэллса входит ещё и педагогика.
Впоследствии он публиковал несколько сочинений по этому предмету, мечтал
перестроить всю систему английского образования, издал, кроме «Науки жизни», ещё
2 части своей популярной «образовательной трилогии» – «Краткий очерк истории» (1920) и посвящённую в основном вопросам
политэкономии книгу «Работа,
благосостояние и счастье человечества» (1931).
Новая, как он её называл «атака на Лондон» удалась больше. Уэллс
сдал минералогию, устроился преподавателем в университетский заочный колледж, получил
звание бакалавра – и снова всё бросил,
чтобы пробиться в литературу.
Уэллс был прирождённый писатель, и рука
его с детства тянулась к перу. Но первый свой рассказ он напечатал в 1887 году
в небольшом университетском журнальчике. Назывался он «Рассказ о двадцатом веке» и был преисполнен такой злобы и
презрения к власть имущим, что было ясно – растёт сатирик.
Первые его публикации того времени,
когда он решил посвятить себя литературе, казалось, не подтверждают этого. Это
были научно-популярные и философские статьи и юмористические очерки, посвящённые
мелким неурядицам жизни. Они постепенно создавали известность автору, он вошёл
в литературный круг, цикл его очерков был даже напечатан отдельной книгой, но
никто не мог ожидать того, что случится в 1895 году.
В этом году была опубликована «Машина времени», и двадцатидевятилетний
Уэллс стал классиком.
Конечно, подобный успех никогда не
приходит сразу. В свои двадцать девять лет Уэллс был уже достаточно опытным литератором,
он писал легко и так много, что журналы не успевали его печатать. Его
философские и научные очерки привлекли к себе внимание, но как он был ещё
непохож на того Уэллса которого мы знаем! Большая часть его журнальной
продукции была иного рода. Блёстки юмора – и незначительность тем, умение
написать интересно, но о совершеннейшей ерунде... Уэллс ли это был? Скорее –
Джемс Барри, принявший в то время под опеку своего неопытного коллегу учивший
его писательскому ремеслу и никак не подозревавший, что самого его будут
помнить по одному только его сказочному герою Питеру Пену, а его сегодняшнего
ученика через какой-нибудь год-другой провозгласят великим писателем. Ибо в это
время вызревал настоящий Уэллс, писатель совсем особый, на других не похожий. И
может быть, главной его чертой было то, что литературная зрелость, сколько ни
учись он хитростям ремесла, не могла (таков уж был склад его дарования!) прийти
раньше зрелости мысли.
Её он и обретал все эти годы. Время
Уэллса было большей частью отдано раздумьям над судьбами человечества, какими
они рисовались этому ученику Томаса Хаксли, над другими вопросами, ставившимися
современной наукой над социальными проблемами, интерес к которым он приобрёл в
те же студенческие годы, бегая на собрания, устраивавшиеся в большой оранжерее
при своём доме одним из руководителей первых социалистических организаций в
Англии Уильямом Моррисом.
14 января 1887 года в дискуссионном
обществе Нормальной школы студент Хамильтон Гордон прочитал не очень
вразумительный реферат «Четвёртое измерение», посвящённый возможностям
неевклидовых геометрий. Тогда-то Уэллс и пришёл к убеждению, что Четвёртое
измерение – это время. С этих пор он внимательно следит за чужими публикациями
по вопросу о геометрии четырёх измерений, а 1888 году публикует в том же
университетском журнале свою неоконченную повесть «Аргонавты хроноса», где речь уже идёт о путешествии по времени.
Следующий роман Уэллса «Остров доктора Моро» (1896) не был
понят критикой, – настолько, что предшествующий его успех стал казаться чем-то
эфемерным, случайным, преходящим. А ведь Уэллс снова создал выдающееся
произведение!
Это был глубокий философский роман о
Человеке и о Науке и о путях прогресса. Учение Дарвина разрушило непроницаемую
стену между человеком и животным, и Уэллс написал роман об очеловечивании
животных! Но дело это он отбирает у безличного естественного процесса и отдаёт
в руки жестокого учёного, проводящего на отдаленном острове свои кровавые эксперименты.
Зато «Человек-невидимка» Уэллса окончательно утвердил его положений
большого писателя. Сам
образ невидимки поражал воображение читателей.
Сохранилась любопытная запись в дневнике
друга Блока Евгения Иванова: «Пустышка-невидимка
(Уэллс) ходит по городу в «человеческом платье». Звонится в квартиры. Отворят,
о ужас! стоит сюртук, брюки и пальто, в шляпе, всё одето, а на кого – не видно, на
пустышку! Лицо шарфом закрыл, как маской... Манекен, маска, тот же автомат.
Мертвец – кукла, притворяющаяся живым, чтобы обмануть пустой смертью... У
Блоков о пустышке говорил. Саше – Ал. Блоку очень это знакомо. Он даже на стуле
изобразил, согнувшись в бок, как пустышка за столом сидя вдруг скривится набок,
свесив руки».
В следующем своём фантастическом романе –
«Война миров» Уэллс рассказывал потом, как, оказавшись со своим братом Фрэнком
в каком-то очень мирном уголке графства Серрей, услышал от него: «А представь себе, что вдруг какие-то
обитатели другой планеты свалились бы с неба и отсюда начали бы крушить всех
направо и налево». Уэллсовские марсиане и высадились вскоре в подобном же
мирном уголке и двинулись на Лондон через знакомые автору места.
В 1901 году Уэллс завершил свой первый
цикл фантастических романов «Первыми
людьми на Луне», где показывается обесчеловечивающее влияние разделения
труда. После этого фантастическое творчество Уэллса распадается, на два
направления.
Он пишет романы о непосредственных,
реальных опасностях, грозящих человечеству, – такие как «Война в воздухе» (1908) и «Освобождённый
мир» (1914), где описывается атомная война, – и произведения утопического
толка, а также социологические трактаты, в которых прорабатываются различные
варианты преобразования общества.
Но раннее творчество Уэллса отмечено
многими успехами ещё в одном жанре – в новеллистке. Она тогда ещё только-только
начинала занимать подобающее ей место в английской литературе. С 1897 по 1911
год он напечатал 5 сборников рассказов. Многие из них стали классикой этого
жанра. В рассказе «Похищенная бацилла»
речь идёт не о бактериологии, а скорее о психологических корнях анархизма и терроризма.
В рассказе «Человек, который делал
алмазы» – о судьбе одиночки-изобретателя.
Уэллс – из тех, кому Англия обязана подъёмом
новеллы в конце XIX-начале XX века. В этой области его имя стоит рядом
с именами Стивенсона, Конан Дойла, Киплинга, Честертона. Английская новелла
формировалась как самостоятельный и влиятельный жанр в качестве своего рода «рассказа о необычном». Таковы и все
рассказы Уэллса. Наука для него лишь одна, хотя и самая важная, «форма необычного», но он никогда не
отказывается от иных его форм, совершая вылазки и в сферу экзотики, и в сферу
детектива, и в сферу юмористики, а чаще всего умело сближая все эти сферы.
Великий фантаст Уэллс был необыкновенно
многосторонним писателем, временами успех его как новеллиста, автора бытовых
романов или знаменитого «Опыта
автобиографии» перевешивал успех его фантастических романов. Он работал в
литературе более полувека, оставив после себя 110 произведений.
13 августа 1946 года Уэллс умер в своём
доме на Ганновер-террас от осложнений на фоне тяжелых проблем с обменом
веществ.
Смотрите документальный фильм «Герберт
Уэллс – взгляд в будущее», реж. Ю. Маврина (проект «Гении и злодеи»).
Комментариев нет:
Отправить комментарий